Данилов понятия не имел, сколько домов в Гамбурге могут похвастаться исправными компами или приставками. Но ему явно сейчас не до Nintendo или Playstation. Дисков были тысячи. И всё это – часть наследия цивилизации. Остатки сгоревшей Александрийской библиотеки чудес и глупостей.
Музыка тоже была. Но его ничего из увиденного не заинтересовало. Дело даже не в том, что нет ничего русского. Просто он такое не слушал.
В Питере у одного хмыря была VR комната, куда он пускал желающих за бешеные бабки. Так и здесь целый угол отгорожен ширмой, надпись гласила что-то про виртуальный шлем. Указана цена. Ну и дороговизна – за такое бесполезное развлечение! В жизни бывают приключения и покруче… увы.
Младший уже подумывал, что в этой порнолавке и игротеке вряд ли стоит искать ответы на важные вопросы. И ошибся.
Его интерес к «экспонатам» наконец привлек продавца-консультанта, и тот заговорил с Сашей, причём сразу на языке Шекспира. На лбу у него что ли было написано, что он неместный, не дойч? Как они его так быстро вычисляют?
– Ищете что-нибудь, сэр? Недавно мы получили целую партию самых современных игр.
Младший ответил, что игрушки его сейчас не интересуют, ему нужны серьёзные вещи для работы.
Когда фриц понял, что чужак что-то понимает, то повёл его в соседнюю комнату. Вот там уже хранился хай-тек.
Помещение больше походило на склад. Никакой рекламы, никаких пояснений, никаких муляжей. Полки вдоль стен заполнены коробками и ящиками. Видимо, спрос на такой товар был только у знатоков.
Лавируя среди стеллажей, они добрались до прилавка.
И тут Младший разглядел под стеклом их. Микросхемы. Такие же, какие были у Денисова. Новодел. Их легко отличить от довоенных тому, у кого есть хотя бы базовые знания в электронике.
Там же лежали телефоны, плееры и планшеты.
Подумал, что неплохо было бы расположить к себе торговца, купив что-нибудь подороже диска с игрушками. Может, тогда тот будет более разговорчивым. Но не приобретать же ненужные комплектующие?..
Взгляд Александра привлёк прямоугольный гаджет. Tablet. Flachrechner.
Планшет выглядел грубо, грубее остальных, что лежали с ним в витрине, с логотипами известных даже Саше фирм: корейских и японских.
А этот будто был слеплен из нескольких устройств. Большой, размером с книгу. Дисплей, судя по всему, не был сенсорным. Зато корпус выглядел прочным, как у первых мобильных телефонов, которые можно было из окна ронять.
Но сильнее всего Александра заинтересовал выгравированный на корпусе логотип с горящей свечой. И надпись:
Be the light in the darkness.
Будь светом в темноте .
– Отличный выбор. Ручная сборка, двести пятьдесят шесть цветов, qwerty-клавиатура, карта памяти четыре гигабайта, USB-разъем… – начал сыпать терминами торговец. Некоторые Младший, «айтишник на минималках», не понял, но не подал виду.
В устройстве имелись часы, календарь, будильник. Заряда батареи, если немец не врал, хватает на неделю при активном использовании, а если экономить, то и на две.
И стоило изделие дешевле других. Хотя, на самом деле, всё равно дорого. Зато были шансы, что оно проработает дольше недели, в отличие от соседнего «Самсунга», которому семьдесят или больше лет.
– Несколько клавиш залипают. Но это – самое надёжное из того, что есть. Из игр тут только «сапёр» и «змейка». Но для работы идеально. Мне заложил его один проповедник, но так и не выкупил. Вы журналист или путешественник? Тут есть аналог MS-Word.
– Что-то вроде того, – кивнул Младший. – А карты дорог можно на него загрузить?
– Запишу, хотя это займет много места. Разрешение низкое, но пользоваться можно. Скроллинг клавишами. Конечно, никакого GPS, и маршрут не построить. Но… Was wir haben, geben wir gern.
Наверно, это означало: «Чем богаты, тем и рады».
Техножрец включил и продемонстрировал – работает. Экран тусклый. Зато всё просто и понятно. Даже оболочку на русском можно сделать. Хоть и с ляпами машинного перевода. Младший попросил показать текстовый редактор. Остался доволен. Просмотровщик картинок тоже работал. И карты можно открывать. Он посмотрел одну для примера. Детализация позволяла читать даже названия небольших поселений и локаций. Больше ему ничего и не надо. Штуку можно было даже запаролить.
Но Младшего больше интересовала работоспособность. Минут десять тестировал, открывая все приложения. Узнать, сколько планшет прослужит, пока не крякнет, невозможно, к сожалению. Может, два года, а может, десять дней. Продавец давал гарантию в два месяца, но возвратиться, чтобы вернуть деньги или получить гарантийный ремонт вряд ли светит. Разве что штука сломается, пока он в Гамбурге.
Вряд ли эта игрушка проработает год без проблем. Но ведь он отправлялся на «родину» хайтека… Может, пройдёт обучение и сам что-нибудь изобретёт, а уж планшет починить для него будет плёвым делом.
– И где их делают? – спросил Александр.
Обрадованный выгодной сделкой – продажей дорогого, но невостребованного товара – толстяк разоткровенничался и выдал, что недавно с караваном на рынок пришёл большой груз электроники.
– Здесь у нас пытаются что-то собирать, но пока ничего дельного не выходит. Нет необходимых станков чтоб «нарезать» нормальные микросхемы. А это – Гарц. Везут откуда-то с тамошних гор. То ли университет у них, со сборочными цехами, то ли что-то подобное. И изобретателя к себе приманили… очень головастого. The Foundation. Название как из кино.
Младший застыл. Теперь он рассмотрел рядом с логотипом и девизом слово «Основание».
Да. Похоже, что-то или кто-то его ведёт. Может, само провидение.
«После всех разрушений, которые ты видел… и сам творил… твой долг помочь этим людям поднимать цивилизацию из руин. Разве может быть более важное дело?».
И это дело будет куда более созидательное, чем кровавая месть. Александр много читал про тайные общества. В книжках они наделены огромной властью. До Войны целые коллективы параноиков пугали мир этими обществами со своих сайтов или газетёнок… а сами наверняка просто завидовали их могуществу. Но кто сказал, что все эти общества обязаны быть злыми?
Остается надеяться, что Основание не окажется пустой болтовней неудачников и мечтателей. И с ними он сможет принести этому миру больше пользы, чем один.
Александр не был бы собой, если бы, выйдя из магазина, не сделал заметку в блокноте на приобретенном девайсе: «на детали к гаджетам есть спрос». Хотя бы у владельцев таких магазинов. А ведь раньше, видя такие штуки в руинах и мусоре, он обычно проходил мимо.
Перемещаясь от магазина к магазину, Саша больше узнавал Гамбург. Если надземные эстакады метро использовались разве что в качестве пешеходных мостов редкими бродягами, то по поверхности вдоль мегаполиса ходил хорошо сохранившийся трамвай, переделанный под конную тягу. Даже техника тут старела более элегантно.
Такие поездки стоили дороговато, поэтому Александр предпочитал ходить пешком. Хотя быстро понял, что не обойдёт всего обитаемого города (через Руины трамвай не ходил) за оставшееся у него время. Пустой интерес к чужой жизни у него давно закончился. Но один раз он всё-таки проехал в оба конца. Видел наряженные ёлки на площадях, разноцветные гирлянды в окнах и витринах, венки из еловых веток и шишек на дверях домов. Город готовился к Рождеству и к Новому Году.
Его предстоящие праздники совершенно не трогали.
Как-то раз Младший дважды за день увидел монаха-обжору из харчевни с козлиной головой и после этого не мог отделаться от мысли, что за ним следят. Может, он чем-то спровоцировал подозрения? В стотысячном городе встретить одного и того же человека несколько раз в разных местах не так уж легко. Вспомнил Яшу-Барона из Уфы. Кто ещё может быть лучшим шпионом, чем бродячий люд? Только святой бродячий люд.
Нет, это называется паранойя. От всего перенесённого. Или намёк от жизни – надо идти дальше. Выходить из этой зоны комфорта.
